0
0
Артем Кокорин – молодой реставратор из города Владимир. Приглашенный участник выставки “А у Вас?” на denkmal 2017, организатором которой является Союз реставраторов России, и проходящей под патронажем ЮНЕСКО.
Артем, Вы живете во Владимире, есть ли у Вас возможность общаться с реставраторами из других регионов страны?
Артем Кокорин: Да, и это большое счастье. Мне кажется, что при всех разговорах об одиночестве художников, творческому человеку крайне важно иметь возможность общаться в кругу родственных душ. Это и поддержка, и один из источников идей и вдохновения. А для реставратора порой, просто, необходимо проконсультироваться с коллегами для принятия верного решения. Среди моих знакомых и друзей есть немало художников и реставраторов. Не все из них живут во Владимире, но великая сила Интернета стирает границы. Кроме того, моя жена одной со мной профессии, так что творческие диспуты и семейные реставрационные советы – существенная часть нашей повседневности.
Как Вы это делаете? Как происходит сам процесс? Расскажите, пожалуйста, что Вы чувствуете, когда создаете свои изделия/когда реализуете задуманные проекты.
Артем Кокорин: Сама по себе работа реставратора складывается из определенного набора процессов, количество и специфика которых могут варьироваться в зависимости от состояния произведения.
Вот как вкратце выглядит перечень основных реставрационных работ, применительно к иконе:
– укрепление (пропитка отслаивающейся живописи и грунта клеевыми составами для восстановления их связи с доской и друг с другом),
– расчистка (удаление загрязнений и потемневшей олифы или лака),
– подведение реставрационного грунта (в тех местах, где авторский грунт утрачен),
– тонирование утрат авторской живописи (порой утраты настолько велики, что приходится делать реконструкцию утраченных фрагментов),
– покрытие иконы защитным слоем лака.
Кроме этого, может возникнуть необходимость работы с иконной доской, если она, например, изъедена жуком-точильщиком или имеет трещины.
Большинство из описанных процессов довольно технические. Из-за этого работу реставратора часто считают не творческой. Это и правда, и нет. Конечно в реставрации нет места свободному полету: «что хочу, то и ворочу». Но как выстроить процесс работы с произведением, какие конкретно методики подобрать и самое, пожалуй, главное – где вовремя остановиться, – все это требует постоянного выбора и принятия ответственных решений. И нужно сказать, что вот именно для этого самого принятия решений нет каких-то готовых стопроцентных рецептов, тут важно хорошо чувствовать памятник и материалы, с которыми работаешь. А это ли не творчество? И тем более столь созидательное. Это ведь такая необыкновенная отдача – видеть, как в твоих руках памятник преображается!
Кстати, тут есть еще один любопытный нюанс. Реставрация – процесс не быстрый. Так что порой в ходе работы сам начинаешь забывать, насколько разрушенной была икона до начала работ. Тут незаменимую помощь оказывает фотофиксация, которую мы неукоснительно делаем на каждом этапе работы с памятником. Прежде всего, конечно, это документ, который мы обязательно предоставляем заказчику по завершении реставрации, чтобы он знал, что именно было сделано с его иконой. Фотофиксация является также серьезным подспорьем в процессе реставрации. Но и терапевтический эффект ее нельзя недооценивать. Бывает, закончишь какой-то длительный и сложный проект, смотришь и думаешь: столько времени потратил, а вроде и не сказать, что глобально изменилось что-то… А потом откроешь фото до реставрации и понимаешь: ого! изменилось, да еще как! Значит, все не зря.
Расскажите, пожалуйста, об истоках. Откуда Вы родом? Как Вы начали заниматься реставрацией икон?
Артем Кокорин: Мое детство прошло на Волге – в Костроме и Кинешме. После учебы в Суздале я переехал жить во Владимир.
Владимир очень подходит мне по масштабу города, ритму жизни. Это небольшой, но достаточно развитый и благоустроенный город. Здесь есть возможность развиваться в моей сфере. Реставрацией живописи я занимаюсь уже более одиннадцати лет. Работать по специальности начал сразу после окончания Суздальского художественно-реставрационного училища. За это время доводилось реставрировать и монументальную живопись, и картины, написанные маслом, но основной объём – это, конечно, иконы.
Выбор реставрации как основной специальности можно отчасти назвать случайностью, но несомненно, удачной. С детства я увлекался рисованием и после школы готовился поступать учиться на художника, но склонялся больше в сторону Ярославского училища. Поехать в Суздаль мне посоветовал мой преподаватель. О реставрации я на тот момент не имел особого представления, но мысль о том, что можно получить сразу как бы двойную профессию, показалась мне интересной. Уже к концу обучения я точно знал, что реставрация – это мое. Правда, мне всегда хотелось добавить к этому еще и иконописание – этому нас в СХРУ, к сожалению, всерьёз не учили. Так что эту часть профессии осваивать пришлось практически самостоятельно, опираясь на качественные образцы и рекомендации тех, кто готов был помочь.
Как у Вас рождаются идеи, может, с этим связаны какие-то интересные жизненные истории?
Артем Кокорин: Если рассуждать прямолинейно, можно подумать, что в реставрации особо и места нет для идей. Однако тот самый процесс принятия решений, о котором уже говорилось выше, вполне можно отнести в эту категорию. Нередко для того, чтобы найти правильный подход к памятнику, нужно провести своего рода исследование, проконсультироваться с коллегами, проанализировать свой и чужой опыт, что-то заново переосмыслить. Порой на поиски верной идеи в работе уходит довольно продолжительное время. И тут очень важно, не спешить, ведь главная заповедь для реставратора, как и для врача: «не навреди».
Вот например, год назад к нам на реставрацию поступила икона, у которой доска была изъедена жуками до состояния трухи. Живопись при этом практически не пострадала и была к тому же отличного качества. Первая мысль – надо переводить икону на новую доску. Это хороший и нередко применяемый способ сохранить живопись, когда от доски остались одни только воспоминания. Но дальнейший анализ ситуации привел к отказу от этой идеи. Дело в том, что икона была написана золоченом фоне и золото это отлично сохранилось. А для того, чтобы перенести грунт и живопись на новую доску, остатки старой доски нужно счистить. Это предполагает довольно сильное механическое воздействие, при котором существует угроза осыпания золота. Идти на такой риск мы сочли недопустимым, ведь в случае осыпания золота и живописи обратного пути уже не было бы. Поэтому для сбережения иконы было принято решение пытаться укрепить и сохранить то, что осталось от родной доски. А там, где съедено было подчисто до грунта, восполнить специальным составом. К счастью, современные разработки позволяют решать подобные задачи. В результате, икона была сохранена и даже обрела определенную прочность.
А бывает и так, что возможных путей несколько, и все их можно считать верными. Различия в таком случае будут именно в подходе к реставрации. Например, дописывать все утраченные детали изображения или ограничиться нейтральными по цвету тонировками; возвращать или нет оклад на икону, если под ним обнаружилась хорошая по качеству живопись; золотить ли заново фон, если от родной позолоты мало что уцелело. И таких спорных ситуаций возникает множество. И каждый раз приходится решать заново, принимая во внимание особенности данной конкретной иконы, руководствуясь собственными взглядами на реставрацию и учитывая по возможности мнение заказчика.
Какие материалы Вы используете в своей работе?
Артем Кокорин: В реставрации используются как самые подручные бытовые и художественные материалы, так и специальные разработки.
К первой категории можно отнести спирт, желатин и другие животные клеи, димексид, ацетон, скипидар, различные шпатлевки по дереву, вата, пакля, спички, мел и многое другое. С этими вещами проблем, как правило, не возникает. Ну разве что в аптеке может не оказаться нужного количество бутылочек с димексидом. Но, к счастью, аптек в городе много.
Что касается художественных товаров, с ними дела обстоят по-разному. Материалы российского производства можно купить без особых проблем. С импортными – сложнее. Их не всегда можно приобрести в России, не говоря уже о Владимире. А некоторым лакам и краскам, например, нет отечественных аналогов сопоставимого качества.
Но наибольшие сложности возникают с приобретением материалов, специально разработанных для реставрационных целей. Таких как ПВБ (поливинилбутираль) или Паралоид, например. До недавнего времени купить их было почти не реально. Сейчас, к счастью, стали появляться интернет-магазины, где подобная продукция представлена.
Куда Вы реализуете свою продукцию обычно?
Артем Кокорин: Моя работа – это в настоящее время преимущественно работа под конкретный заказ. В этом есть свои плюсы: ты можешь быть уверен, что делаешь именно то, что нужно, нет необходимости ломать голову, где и как это потом продать. Но есть у такой схемы и обратная сторона: когда, например, приходит человек, которому срочно нужна икона для подарка и в общем-то почти все равно, какая именно, главное – сейчас, а у тебя в наличии ничего нет. Поэтому сейчас я постепенно стараюсь развивать и площадки для продажи готовых икон.
Что сейчас в планах?
Артем Кокорин: Развивать мастерскую, прежде всего, конечно. И в плане уровня сложности выполняемых работ, и в плане объемов и количества сотрудников. Кроме того постепенно нужно работать над расширением перечня выполняемых работ. Так, например, в иконописи некоторое время назад освоил технику резного золочения. Следующим шагом хотелось бы попробовать холодные эмали. Есть в планах и работа по продвижению – развитию интернет-площадок мастерской, подготовке для них интересного контента. Со временем нужно уже подходить к вопросу создания сайта, который позволит работать с аудиторией, которая интересуется церковным искусством, на новом качественном уровне.
У Вас есть мечта? Какая?
Артем Кокорин: В плане работы у меня, на сегодняшний день, пожалуй, две основные мечты. Одна больше практического свойства: мне было бы очень интересно поработать с зарубежными заказчиками, увидеть, какие там могут быть особенности. Вторая мечта, скорее творческая – найти свой иконописный язык. Понятно, что иконопись – искусство традиционное, ориентированное на образцы и каноны. Но тем не менее, все это не исключает наличия собственного художественного почерка у каждого иконописца. И еще для меня важно, чтобы мои работы, как реставрационные, так и вновь написанные, несли людям свет, ради которого они, собственно, и создаются.
Пожалуйста, продолжите фразу: «Своим творчеством я хочу сказать миру …»
Артем Кокорин: Пожалуй, у меня нет цели делать какие-то громкие всеобъемлющие заявления своим творчеством. Но я искренне надеюсь внести хотя бы небольшой вклад в формирование уважительного отношения к старинной иконе и в развитие современного иконописного искусства.
Связаться с Артемом Кокориным
art.icon.workshop@gmail.com Тел.:+7 (906) 616-68-09
Ссылки на блоги и профили соцсетей:
Instagram: @art_icon_workshop
Facebook: art.icon.workshop
Flickr: https://www.flickr.com/photos/nataly_maler_k/collections
Livejournal (статьи): https://nataly-maler-k.livejournal.com/tag/реставрация
Average Rating