7
0
«Если бы смысл театра был только в развлекательном зрелище, быть может, и не стоило бы класть в него столько труда. Но театр есть искусство отражать жизнь»
Станиславский
В Московском драматическом театре «Модерн» звучит спектакль «Цветы нам не нужны» российского режиссера театра и кино Юрия Грымова.
Постановка расскажет о Нюрнбергском процессе над «верхушкой» Третьего Рейха, самыми страшными нацистами и об их пребывании в тюрьме Шпандау.
Когда зрители входят в зал, судебный процесс уже идет: семь подсудимых ожидают свой приговор. Альберт Шпеер, Рудольф Гесс, Бальдур фон Ширах, Эрих Редер, Вальтер Функ, Константин фон Нейрат и Карл Дёниц. Все они – первые лица фашистской Германии, совершившие преступления против человечества в годы войны.
В интервью для газеты «Комсомольская правда» Юрий Грымов поделился своими мыслями о спектакле: «Я считаю, что главным событием 20 века был Нюрнбергский процесс. События, которые разворачиваются с 1946-го по 1966-ой год – это период самого яркого развития общества. Это время было совершенно уникальным. И, мне кажется, что сегодня люди платят за невыученные уроки, потому что нас в школе берегли, нам не все рассказывали про цели и задачи, которые перед собой ставил Адольф Гитлер и, в частности, вся фашистская Германия. Нельзя же делать спектакли и думать о зрителе. «Должны совпасть время и желания» – такого нет. Я следую абсолютно своему собственному интересу. Если вибрация есть у меня, то эта вибрация появляется у актеров, и эта же вибрация передается зрителям».
На спектакле у зрителей возникает сочувствие к каждому заключенному в Шпандау: становится жаль Альберта Шпеера из-за его видений призрака Гитлера, ведущего с ним поистине страшные беседы; перенесшего инфаркт миокарда Константина фон Нейрата, покончившего с собой Рудольфа Гесса. Однако сочувствие сменяется отторжением и отвращением к этим людям, когда речь идет об их преступлениях.
Вадим Пинский, исполнивший роль Альберта Шпеера, на вопрос о сочувствии и сопереживании его герою в процессе «проживания» заточения в Шпандау, ответил: «Спектакль о том, что фашизм, нацизм, как бы он не назывался, в какое бы время, в какой бы стране он не возник, недопустим ни при каких обстоятельствах. Это невозможно, это одна из самых ужасающих вещей. А то, что мы, зрители, сочувствуем по-человечески людям, находящимся в сложных условиях – это правильно. К этому мы и стремились: чтобы за человеческим сочувствием, которое обязано вызывать любое живое существо у любого человека, мы не забывали, кто эти люди на самом деле. Ведь самое главное – напомнить людям, что эти преступники -такие же люди, как мы, они обычные. У них мамы, папы, дети, их любили. И эти образованные, умные люди совершают страшные вещи. И внутренняя борьба у зрителей происходит именно с тем, что «сочувствовать должен, но забыть о том, кто они – не могу».
В интервью Вадим Пинский подробнее рассказал о своей роли Альберта Шпеера, о спектакле и о своем персонаже.
Можете ли Вы описать свой самый запоминающийся момент на сцене при исполнении роли Альберта Шпеера?
Тут трудно говорить о каком-то конкретном моменте. У моего персонажа очень много внутренних переживаний, метаний. Тут запоминается вся структура этих метаний и терзаний, оправданий себя и в то же время ненависти к себе, видений, болезненных состояний, мук совести. Запоминается движения от начала к финалу спектакля целиком.
Можете ли сказать, что Шпеер полностью раскаялся в своих преступлениях или же где-то внутри себя он мог быть согласен с политикой Гитлера? Ведь Альберт был впечатлен не идеологией, а лично Гитлером. На суде Шпеер признал коллективную ответственность и использование рабского труда, заявил о своем раскаянии, в искренность которого поверил даже судебный психолог процесса Густав Гилберт. Но верите ли в эту искренность Вы?
Я – нет. Все свидетельства о нем, кроме самого Нюрнбергского процесса, это то, во что поверили остальные, но верил ли Альберт Шпеер в это? На сто процентов убежденным быть нельзя. И я не верю, что его раскаяние было искренним.Известно, что документов, которые подписывал Шпеер, практически не осталось. Его преступление заключалось не в том, что он проектировал дома и разные объекты в лагерях, а в том, что на предприятиях, которыми он руководил в должности министра вооружения, работало огромное количество заключенных, и он не мог не знать этого, в каких условиях они работают. Шпеер архитектор, он великолепный математик, образованный человек, и поверить в его неосведомленность сложно. Доля правды в том, что он говорил на Нюрнбергском процессе, действительно есть: «Я не хотел знать. Я преднамеренно закрывал глаза на преступления». В этом-то и опасность, что многие диктаторы являются очень харизматичными личностями. Гитлера обожали. Шпеер был им очарован. Зло притягательно; оно завораживает. Важно понимать, что не всегда цель оправдывает средства, и не все средства могут оправдывать благие цели.
Как Вы подготавливаетесь к роли? Существует ли какой-то определенный процесс или техники, чтобы быстро «перевоплотиться» в Альберта?
Подготовительный этап заключается в том, что актер собирает информацию о своем персонаже, узнает его внешнюю и особенно внутреннюю природу. Юрий Вячеславович Грымов рекомендовал нам прочитать определенную литературу, он сам очень много знает о том периоде.Способы подготовки у всех актеров разные, хоть и чем-то похожие. Полностью ощущать этот мир как другой человек не получится, ты все равно используешь собственные чувства, наполненность, эмоции. А вот попытаться построить внутреннюю логику, мышление персонажа вполне возможно. Мозг нужно тренировать, это мышца.Конечно, важно взаимодействие с партнерами по сцене, так рождаются очень точные эмоции, взаимоотношения, реакции. Сыграть метания человека в одиночной камере на протяжении двух часов сценического времени очень непросто. Но в партнерстве с коллегами выстраиваются тонкие нити, которые поддерживают и моего персонажа. Шпеер, вероятно, хотел казаться хорошим для всех, но это вряд ли получалось. Ему не верили. Не верили в его раскаяние. И просуществовать так в течение двадцать лет ему было очень тяжело.
Что Вы считаете самым важным аспектом актерского мастерства?
Умение видеть и слышать. Партнеров, звук, свет, запах, существовать здесь и сейчас. А уже как следствие, если возвращаться к Станиславскому, рождается вера. Если ты видишь и слышишь, ты существуешь здесь и сейчас – ты веришь в то, где ты находишься. Обстоятельства же выдуманы, мы в них должны поверить. И тогда нам поверит зритель.
«Юрий Вячеславович говорит: все спектакли, идущие в театре Модерн, – это его личное высказывание о той или иной проблеме. Мы, актеры, как инструмент, краски, погружаемся в мир его высказываний. Когда актеры профессионально оснащены, высказывания Мастера становятся более объемными, приобретают новые оттенки. Театр должен быть авторским»
Пинский
«Будьте бдительны! Фашизм не дремлет!» – это не лозунги. Это главная мысль, которую вкладывают в свою работу режиссер Юрий Грымов и театр «Модерн».
Грымов в диалоге со зрителем часто возвращается к фразе Михаила Чехова «В театре работает зритель, не надо ему мешать». Зритель, выходя из зала, не перестает работать: ему хочется узнать больше о том, что он увидел об этих людях, и вы начинаете искать информацию. Актеры обязаны дать зрителю возможность работать. Если зритель ушел с мыслью, что он хорошо отдохнул -это точно не про зрителей театра «Модерн».
Зрительница спектакля Ирина делится своими впечатлениями о спектакле: «Я была на нескольких спектаклях Грымова, но на этом спектакле мне давно хотелось побывать, потому что много о нем слышала и читала. Мне интересна тема. Я в восторге от каждого актера, у меня до сих пор мурашки и подкашиваются коленки. Свет, звук, постановка, я в восторге от игры актеров! Мне даже страшно приносить собранные букеты, потому что каждый раз хочется «раздербанить» и подарить каждому по цветку из этого букета. Я думаю, что еще раз обязательно приду на этот спектакль. Я уже задумалась, какую книгу мне купить, чтобы прочитать про эту историю, ведь интересно, почему многие заключенные закончили свою жизнь на «берегах теплых морей», а не в тюрьме. Непростая тема, но очень интересная. Заставляет задуматься о многом».
Карина, также посетившая постановку Грымова, не осталась равнодушной: «Я была глубоко тронута и потрясена спектаклем. Эта постановка основана на подлинных материалах Нюрнбергского процесса над нацистскими преступниками. Бережно и мастерски была воссоздана атмосфера тех далеких дней, когда палачи предстали перед правосудием. Мы видим, как обвиняемые цинично оправдывают чудовищные злодеяния, совершенные ими. Кто-то принимает всю тяжесть этой ноши, кто-то с пеной у рта доказывает свою правоту и веру в Фюрера и его идеи. Эти сцены невозможно смотреть без содрогания. Игра актеров потрясает до мурашек. Спектакль напоминает нам, что память о трагедии уничтожения стольких жизней, положенных на алтарь каких-то выдуманных из ненависти идеалам – наш священный долг перед потомками. Это предупреждение молодежи – к чему может привести безразличие к человеческим жизням. Да и не только молодежи, но и людям любого возраста. Я горячо рекомендую посмотреть эту постановку и задуматься о ценности мира без насилия и ненависти».
Любой спектакль – это исповедь. Любой актер, выходя на сцену, исповедуется.
Фотокорреспондент Марина Денисова. Фотографии спектакля от РИА новости.
[…] (ИСИ) Дарья Денисова завоевала 1 место за статью «Цветы нам не нужны», а студентка факультета «Международная […]